Знаешь, о таких вещах обычно молчат. Или же говорят, но совсем по другому — когда отвечают руки, или губы, но не словами, нет, только не словами. Потому что на такие вопросы нельзя отвечать словами. Однажды произнесенное вслух сорвет покров с тайны уже навсегда, и то, что было ответом, превратится в набор звуков, не более. А я не хочу, чтобы эта сила, что влечет меня, стала такой определенной, потеряла всю свою притягательность, ведь тогда мне станет скучно. Мне всегда становится скучно рано или поздно, но только не сейчас. Нет, не сейчас, поэтому я не буду давать этому имени, оставлю все, как есть, позволю этому жить так, как оно хочет. И распоряжаться мной по своему собственному желанию.
Ведь мне это все так нравится, что остановиться уже невозможно.
Да, я помню. Я сказала тебе, что люблю. Это и правда, и ложь. Правда — потому, что я действительно люблю тебя. Теперь я могу это сказать, но несколько лет назад все было иначе. Я много читала об этом, но не понимала ни строчки. А потом в моей жизни появился Сель, и объяснил мне, что это значит. Но не словами, нет. И это было лучшим объяснением, самым точным и самым логичным, самым понятным и доступным для того, кто ни разу не любил. Сель смог мне доказать, все, что хотел. Это он заставил меня осознать свою женскую природу, свое право на слабость, ревность и боль. Это он впервые смог встать рядом, взять меня за руку, отвоевал себе право называть меня своей возлюбленной и стал в свою очередь моим. Я думала, что попала в Рай.
А потом он умер. Мой Сель.
И я умерла вместе с ним. Я называю это время Смертью. Другой смерти не существует.
Помнишь, как мы в первый раз встретились? Ты пригласил меня на танец. Наверное, тебе стало любопытно. Я чувствовала твои руки, смотрела тебе в глаза, но тогда ты — как и все они — был для меня за тонкой корочкой льда, которой покрылся мир, или я сама после Смерти. Мне было холодно. Так холодно, что почти безразлично кто, где и зачем. Танец, немного интереса, пара нескромных прикосновений и легкий аромат возбуждения. Я бы забыла тебя через пару часов только чтобы не попасть в авантюру, так подсказывал мне мой здравый смысл, но...
Что ты наделал?
Нет, я не знаю, почему в один момент дрогнуло сердце, сбилось дыхание, как будто сама моя система дала сбой. Или это лед пошел трещинами?
Нет, не спрашивай меня, почему я захотела увидеть тебя снова. Тогда мне казалось, что я просто начала сходить с ума от холода и безысходности, от невозможности начать жить после Смерти, от нежелания забывать. Мне просто хотелось почувствовать тебя еще раз, но всем телом — слышать, видеть, прикоснуться и осязать твои пальцы на своей коже. Это очень много. Это чувство — почти все, что я могу взять у тебя, и мне всегда хочется больше, больше тебя, но в один прекрасный момент я могу захлебнуться тобой. Я хочу этого и боюсь. Я боюсь тебя и хочу. Это замкнутый круг.
А теперь я смеюсь. И именно поэтому это — ложь. То, что я чувствую, невозможно передать словами, они кажутся слишком простыми, безвкусными и бессмысленными. То, что рвет меня изнутри, когда я чувствую тебя намного больше, ярче, страшней. От него веет величием фатализма напополам с безысходностью и безумием, как будто я была предназначена тебе давным давно, задолго до своего рождения, где-то на заре времен. И я стараюсь не думать об этом, иначе могу сойти с ума, как старый мудрый Сфинкс, которого ты тоже любишь.
Ты никогда не смог бы заменить мне Селя, ты просто другой. Вы настолько разные, что я не имею права сравнивать вас, могу лишь сказать, что тебя — больше, намного больше сейчас в моей жизни. И ты живой. Ты смеешься. Называешь меня непривычным именем, на которое хочется отвечать, показываешь мне бесконечное количество безумно интересных вещей, смотришь на меня так, что я не могу отказаться. И словно ты держишь самое меня в своих руках. Крепко, жадно, нежно. А мне легко, как будто я парю на облаках, смотрю вперед и только в тебя, и хочу лишь одного — чтобы это чувство не кончалось. Я никогда не думала, что кто-то сможет подойти ко мне ближе, чем Грациан. Но у тебя получилось, хоть ты и не часть меня. Как? Не думай об этом, ты просто невероятность. А еще ты — мой.
Мне этого достаточно.